Анна Эгида: Скетчинг с чего начать

Художник и преподаватель скетчинга Анна Эгида — одна из тех, кто плодотворно сочетает исследование себя как личности и художника с необычайной открытостью. Результаты своих размышлений и ощущений она преобразует в практические советы для художников и щедро делится ими.

Хотя, почему же только для «художников»? Анна выстреливает идеями, оригинальными подходами, необычными вопросами и ответами на них с точностью снайперской винтовки и напором дробовика — и при умелом их использовании и понимании они пригодятся не в одном лишь творчестве.

Чего стоят только ежедневные эфиры в Инстаграм, где Эгида может поговорить обо всем, начиная с экономического устройства Франции XXVII века и заканчивая особенностями нанесения линии нужной толщины с правильным распределением давления по всей ее длине.

Все это — не вдруг. За спиной у Ани большой путь. Его мы и попробуем проследить. 

В серии интервью поговорим о творческом становлении и развитии Анны Эгиды, которая и не думает останавливаться, и открывает все новые грани и смыслы скетчинга.

— Традиционный первый вопрос — с чего все начиналось?

— Я училась в художественном училище в Самаре. И вот ты заканчиваешь художественное училище, ты — профессиональный художник, но по факту умеешь рисовать только гипсовую голову и натюрморты. Но в реальности тебе не будут ставить задачу: «Нарисуй за 20 часов гипсовую голову!». Тебе нужно придумать, как визуализировать рекламную идею, например. Не рисовать что-то готовое, а придумать самому.

И с этим — что за картинкой стоит что-то большее: мысль, идея — я столкнулась очень рано.

— То есть ты сразу в реальный мир погрузилась, начала работать где-то?

— Да, официально работала с четвертого курса. Это была IT компания, одна из первых в Самаре, и я была там и художником, и дизайнером, и креативщиком в одном лице.

Мне повезло, потому что мне никогда не интересно было создавать просто картинку. Было интересно соединять визуальное со смыслом, текстом, с пользой и решать бизнес-задачи.

В 2004 году после окончания училища, я решила, что не буду получать высшее художественное образование. Я стала размышлять, с какой темой я буду как художница жить каждый день.

— А зачем сосредотачиваться на одной какой-то теме? Почему это было важно?

— Ты должен найти какое-то такое пространство, которое «про тебя», с которым ты будешь много лет жить, которое будет практически неисчерпаемо, которое тебе позволит черпать и вдохновение, и даст возможность разные темы раскрывать.

Мне важно общаться с людьми. Мне нужно работать в интерактивной среде, которая на тебя реагирует, и которой ты отвечаешь на изменение.

Город — это и есть такая среда. Не просто совокупность разных архитектурных решений, а идея, как люди организуют свое пространство, как они живут вместе. Для меня важно именно то, как люди живут вместе.

Ты не можешь здесь быть пассивным пассажиром. Ты все время в этом взаимодействии. Поэтому очень важно было быстро рисовать. Мне казалось, что скорость — это ключевой момент, что ты очень быстро понимаешь, вникаешь и рисуешь какие-то ключевые характерные моменты.

Я начала рисовать городские сюжеты. Пыталась передать характер города, поймать какие-то ключевые моменты, через которые этот характер проявлялся.

Все нужно было делать быстро. В городе встречаешь человека только один раз, и надо максимально быстро сообразить, что происходит, с чего начать и чем закончить.

— Ты сразу начала с линера и маркеров?

— Нет, что ты! Помню, тогда поначалу было все очень жестко. Детский альбом и шариковая черная ручка! Я делала только линейные рисунки, без штриховок.

Рисовала машины: на светофоре часть от одной — она уехала, приехала другая — рисуешь часть от нее... Приходила в Макдональс и рисовала на время все, что могу успеть. Поначалу у самой были «лохматые» линии, но в итоге я все максимально возможное выжала из линейного рисунка. Работа мозга оптимизировалась, я научилась выхватывать характерное.

Отсюда все мои советы точные — с чего начать, чем продолжить, как найти главное — чтобы быстро успеть выхватить суть и сделать скетч.

— Мне кажется, для тебя всегда рисование было чем-то большим, чем просто фиксация момента...

— В общем-то, подобное рисование — это исследование. Так я для себя это поняла в то время. Наблюдение за людьми, своего рода инструмент социологический. Скетчинг — это инструмент исследования! То, что помогает тебе понять людей.

Интересное совпадение, но как раз тогда меня пригласили поработать для маркетингового исследования компании LG. Нужно было общаться с людьми и одновременно зарисовывать их мысли, идеи.

Ты должен с людьми рассуждать и подталкивать их на то, чтобы они креативные какие-то мысли тебе выдавали. Там как раз и помогли мне те принципы, которые я уже выработала для своего скетчинга.

— Ты придумала, что твоей темой будет город. Одной Самары, наверняка, уже тогда тебе было мало. Как ты начала свои путешествия по разным городам?

— В 2008 году в Живом Журнале я устроила первый прообраз онлайн-курса. Я выкладывала каждый месяц задания, люди рисовали, выкладывали их в комментариях, я разбирала работы, комментировала. Появились и первые ученики, с которыми я онлайн занималась.

Тогда же я начала ездить по городам, рисовать.

И вот я поехала в Таллин через Москву и Питер из Самары и по пути знакомилась с участниками вот этих моих марафонов в ЖЖ. Было здорово!

Тогда же я открыла для себя брашпен от Faber Castle, фломастер-кисть. У линера нет возможности менять толщину линии, а мне это нужно было.

Во время этих поездок я искала решение — как в незнакомом городе быстро понять, что нужно нарисовать, чтобы характер поймать? Смартфонов тогда не было, по бумажным картам я принципиально не ходила...

Я научилась читать город. Город ведет сам, я поняла основные принципы того, как устроен город вообще.

Тогда я просто рисовала все подряд и быстро — брашпен как раз это позволяет делать. И в то же время я поняла, что не умею работать с деталями — смотрю на все слишком обобщенно. Как раз Таллин открыл мне на это глаза.

Я начала штриховать, создавать фактуры. Брашпен был грубоват для этого, и в итоге я нашла идеальное сочетание: набор гелевых ручек и бумага Lana. У «Ланы» такой характерный оттенок кремовый, именно на ней я сделала серию из Праги...

В Таллине я поняла, что я не умею работать с деталями, что я слишком обобщенно смотрю.

Начался этап штриховой техники. Именно в ней, кстати, я сделала серию работ для кафе Артемия Лебедева.

Но тут есть важный момент: что именно штриховать нужно в работе? Всю работу? Перебор! Какой ритм должен быть? Что пропускать, а что нет? Где давать текстуру, где не давать?

И при этом штрих должен быть намного точнее, чем в академическом рисунке. Там ты можешь набирать массу, штрихуя в разном направлении, с разным нажимом... А в скетчинге ты сразу же должен штрих как-то так положить, чтобы он сходу решал твою художественную задачу. Решить, и решить быстро, что важно?

Как в жизни — принимай решение вот сейчас в данный момент, когда что-то происходит! Скетчинг еще и такие навыки тренирует.

Штриховая техника была прикольной тем, что легко и классно можно и А5 нарисовать, и стену расписать длиной в 5 метров. Она очень органична в любом пространстве.

В это же время я поняла, что классический подход к изображению — плановость, перспектива — меня не устраивают. Я не говорю, что я начала нарушать правила построения перспективы. Я о том, что для вычленения сути в рисунке подход работы с планами перестал меня устраивать. Поясню.

Если в городской ситуации, когда все течет и меняется очень быстро, ты начнешь рисовать, как привык, от планов: первый план сначала проработал, второй план проработал... там уже все 25 раз поменялось. Не работает такой подход в быстром скетчинге.

Я изображение как бы «разрезаю» на куски, строю целое не сразу, а достраиваю по ходу скетча. От чего я отталкиваюсь? От чего строю все? Я придумала такое понятие, как «узел».

У тебя нет времени вырисовывать все. Ты цепляешься за что-то, за один «узел», потом от него переходишь к другому «узлу» и так далее.

Например, питерское кафе классное, барышня сидит , кофе пьет. И тебе надо как-то подчеркнуть, что это все такое «питерское».

Что эту девочку делает «питерской»? То, как она чашку держит изящно? То, как волосы уложены? Какое украшение на ней?

Ты не успеешь нарисовать ее всю, но ты успеешь нарисовать ее взаимодействие с чашкой, а потом с волосами, а потом с украшением. Вот так завязываются «узлы».

— По-сути ты говоришь о центре композиции...

— Это похоже на смысловой центр композиции, да и то отчасти. Нет одного центра — их несколько. Композиция состоит из «узлов». Ты рисуешь несколько «узлов», которые все вместе будут рассказывать про характер этого человека, места, чего угодно.

Это уже другой уровень сторителлинга в скетчинге.

Обычно художники говорят только об одном центре композиции. Ну, хорошо, может быть, о нескольких центрах. Но никто не объясняет, как это все вместе строить, чтобы это жило. Поэтому часто скетчи кажутся такими примерными, прикидочными.

Но если размышлять и работать по логике «узлов», то ты сразу выхватываешь максимально точные детали и быстро собираешь их воедино, и не с помощью проработки планов, а гораздо быстрее. Эти узлы уже сразу художественные, они уже сразу тебе «продают» то или иное явление. Они сразу эмоционально цепляют.

И вот, уже наработав навыки и теории, которые я подтвердила сама для себя на практике, я решил поехать на короткое время в совершенно неизвестное мне место и порисовать.

Я решила, что это должно быть небольшое пространство, с каким-то очень 

концентрированным количеством людей, с явным характером, с интересной историей.

Кафе Лебедева в тот момент идеально для этого подходило. Сейчас таких мест полно, а тогда оно было вполне себе уникальным.

Я получила разрешение рисовать в кафе Лебедева и отправилась в Москву...